Правовые основы признания отношений трудовыми
В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, изложенной в пункте 2.2 определения от 19 мая 2009 года № 597-О-О, в целях предотвращения злоупотреблений со стороны работодателей и фактов заключения гражданско-правовых договоров вопреки намерению работника заключить трудовой договор, а также достижения соответствия между фактически складывающимися отношениями и их юридическим оформлением федеральный законодатель предусмотрел в части четвертой статьи 11 Трудового кодекса РФ возможность признания в судебном порядке наличия трудовых отношений между сторонами, формально связанными договором гражданско-правового характера, и установил, что к таким случаям применяются положения трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права.
Данная норма Трудового кодекса направлена на обеспечение баланса конституционных прав и свобод сторон трудового договора, а также надлежащей защиты прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве (первая глава Трудового кодекса Российской Федерации; статьи 2 и 7 Конституции РФ). Указанный судебный порядок разрешения споров о признании заключенного между работодателем и лицом договора трудовым договором призван исключить неопределенность в характере отношений сторон таких договоров и их правовом положении, а потому не может рассматриваться как нарушающий конституционные права граждан.
Суды общей юрисдикции, разрешая подобного рода споры и признавая сложившиеся отношения между работодателем и работником либо трудовыми, либо гражданско-правовыми, должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 Трудового кодекса РФ. Из приведенных в этих статьях определений понятий «трудовые отношения» и «трудовой договор» не вытекает, что единственным критерием для квалификации сложившихся отношений в качестве трудовых является осуществление лицом работы по должности в соответствии со штатным расписанием, утвержденным работодателем, — наличие именно трудовых отношений может быть подтверждено ссылками на тарифно-квалификационные характеристики работы, должностные инструкции и любым документальным или иным указанием на конкретную профессию, специальность, вид поручаемой работы.
Таким образом, по смыслу статей 11, 15 и 56 Трудового кодекса РФ во взаимосвязи с положением части второй статьи 67 названного Кодекса, согласно которому трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя, отсутствие в штатном расписании должности само по себе не исключает возможности признания в каждом конкретном случае отношений между работником, заключившим договор и исполняющим трудовые обязанности с ведома или по поручению работодателя или его представителя, трудовыми — при наличии в этих отношениях признаков трудового договора.
Для разрешения настоящего спора суд учитывает нормы Гражданского кодекса РФ о договоре возмездного оказания услуг (глава 39), с установлением его содержания и признаков в сравнении с трудовым договором и трудовыми отношениями. Как следует из пункта 1 статьи 2 Гражданского кодекса, гражданское законодательство в том числе определяет правовое положение участников гражданского оборота и регулирует договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников.
Согласно пункту 1 статьи 432 Гражданского кодекса договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. По договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги (пункт 1 статьи 779 Гражданского кодекса). К договору возмездного оказания услуг применяются общие положения о подряде (статьи 702—729 Гражданского кодекса) и положения о бытовом подряде (статьи 730—739 Гражданского кодекса), если это не противоречит статьям 779—782 этого кодекса, а также особенностям предмета договора возмездного оказания услуг (статья 783 Гражданского кодекса).
По смыслу приведенных норм Гражданского кодекса РФ, договор возмездного оказания услуг заключается для выполнения исполнителем определенного задания заказчика, согласованного сторонами при заключении договора. Целью договора возмездного оказания услуг является не выполнение работы как таковой, а осуществление исполнителем действий или деятельности на основании индивидуально-конкретного задания к оговоренному сроку за обусловленную в договоре плату.
От договора возмездного оказания услуг трудовой договор отличается предметом договора, в соответствии с которым исполнителем (работником) выполняется не какая-то конкретная разовая работа, а определенные трудовые функции, входящие в обязанности физического лица — работника, при этом важен сам процесс исполнения им этой трудовой функции, а не оказанная услуга. Также по договору возмездного оказания услуг исполнитель сохраняет положение самостоятельного хозяйствующего субъекта, в то время как по трудовому договору работник принимает на себя обязанность выполнять работу по определенной трудовой функции (специальности, квалификации, должности), включается в состав персонала работодателя, подчиняется установленному режиму труда и работает под контролем и руководством работодателя; исполнитель по договору возмездного оказания услуг работает на свой риск, а лицо, работающее по трудовому договору, не несет риска, связанного с осуществлением своего труда.
Не оформление работодателем или его уполномоченным представителем, фактически допустившими работника к работе, в письменной форме трудового договора в установленный статьей 67 Трудового кодекса РФ срок, вопреки намерению работника оформить трудовой договор, может быть расценено судом как злоупотребление со стороны работодателя правом на заключение трудового договора (статья 22 Трудового кодекса).
В свою очередь, в пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2018 года № 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей — физических лиц и у работодателей — субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям» указано, что при разрешении споров работников, с которыми не оформлен трудовой договор в письменной форме, судам исходя из положений статей 2 и 67 Трудового кодекса необходимо иметь в виду, что, если такой работник приступил к работе и выполняет ее с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным.
В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель. В пункте 18 того же Постановления Пленума Верховного Суда РФ разъяснено, что при разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд, — в силу статей 55, 59 и 60 Гражданского процессуального кодекса РФ, — вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством.
Пример из имеющейся судебной практики
Часть работников одного строительного предприятия работали вахтовым методом, в связи с чем в качестве доказательств судом были приняты билеты к месту отдыха, закупленные работодателем, графики вылетов. При участии свидетелей были подтверждены имеющие значение для правильного рассмотрения дела обстоятельства: наличие подчинения режиму работы, наличие непосредственного руководителя работ, надзор за соблюдением правил охраны труда, снабжение индивидуальными средствами защиты, горюче-смазочными материалами. Также в материалы дела была представлена проектная документация по проведению аукциона о подрядчике и объеме услуг по месту работы. У истцов на руках находились удостоверения о прохождении ежегодной аттестация для ведения работ и допуска к этим работам.
Согласно разъяснениям, данным в Обзоре практики рассмотрения судами дел, связанных с осуществлением гражданами трудовой деятельности в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях (утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 26 февраля 2014 года), районной коэффициент и процентная надбавка начисляется к заработной плате работника в зависимости от места выполнения им трудовой функции, а не от места нахождения работодателя, в штате которого состоит работник. Размер районного коэффициента и порядок его применения для расчёта заработной платы работников организаций и порядок его применения для расчёта заработной платы работников организаций, расположенных в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, устанавливаются Правительством РФ (часть 1 статьи 317 Трудового кодекса).
В настоящее время соответствующего постановления Правительства Российской Федерации не принято, поэтому в силу статьи 423 Трудового кодекса впредь до приведения законов и иных нормативных правовых актов, действующих на территории Российской Федерации, в соответствие с Трудовым кодексом, продолжают действовать законы и иные правовые акты бывшего Союза ССР постольку, поскольку они не противоречат названному Кодексу.
Ссылки ответчика (работодателя — строительного предприятия) на проведение в отношении общества проверок и судебную практику суд признал несостоятельным — в виду того, что каждый спор индивидуален, а предметом проверки налогового органа трудовые отношения не являются.
Ответчик (работодатель) также указал на пропуск срока исковой давности. Отклоняя ходатайство стороны ответчика о пропуске истцом срока исковой давности на обращение в суд с настоящим исковым заявлением, суд указал, что на споры об установлении факта трудовых отношений не распространяется правило статьи 392 Трудового кодекса о трёхмесячном сроке для подачи искового заявления по трудовому спору, поскольку указанный специальный срок исковой давности исчисляется только с момента признания отношения трудовыми, тогда как на момент подачи иска они таковыми ещё не признаны.
Судом также установлено, что в период с 14 февраля 2019 года по 14 августа 2022 года ежегодный основной отпуск в количестве 28 дней и дополнительный отпуск в количестве 8 дней (за работу в южном районе Дальнего Востока), где установлены районный коэффициент и процентная надбавка к заработной плате, не предоставлялись. Кроме того, было установлено судом, что соответствующая компенсация при увольнении не была произведена, несмотря на коллективное обращение граждан (в том числе истца) к ответчику в сентябре и ноябре 2022 года.
Согласно части первой статьи 127 Трудового кодекса при увольнении работнику выплачивается денежная компенсация за все неиспользованные отпуска. Из приведенного правового регулирования отношений по выплате работникам денежной компенсации за неиспользованный отпуск при увольнении следует, что выплата денежной компенсации за все неиспользованные отпуска служит специальной гарантией, обеспечивающей реализацию особым способом права на отдых теми работниками, которые прекращают трудовые отношения по собственному желанию, по инициативе работодателя или по иным основаниям и в силу различных причин не воспользовались ранее своим правом на предоставление им ежегодного оплачиваемого отпуска.
Судом по ходатайству стороны истца был привлечен к участию в деле Фонд социального страхования РФ в качестве третьего лица. Один из работников являлся лицом, имеющим право на досрочное назначение пенсии в связи с условиями труда и занятостью на соответствующих работах.
В результате рассмотрения судом всех дел, касающихся указанной строительной компании, отношения были признаны трудовыми. Взысканы с ответчика (работодателя) в пользу работников невыплаченная заработная плата, компенсация за неиспользованные отпуска, компенсация морального вреда за весь период работы. Суды обязали ответчика произвести отчисление страховых взносов в Социальный фонд России (действует с 1 января 2023 года, объединив Пенсионный фонд и Фонд социального страхования) за указанный период.